Папа милосердия

Подробности

Категория: Вселенская Церковь

Опубликовано 22.04.2025 10:56

Просмотров: 475

«Божье милосердие – наше освобождение и наше счастье. Мы живем по Его милости и не можем без нее: это воздух, которым мы дышим. Мы слишком убоги, чтобы ставить какие-то условия: нам нужно прощать, потому что мы сами нуждаемся в прощении». Если и есть такая весть, которая более, чем любая другая, характеризовала бы понтификат Папы Франциска и которой суждено звучать далее, то это весть милосердия.

Папа безвременно покинул нас сегодня утром, дав последнее благословение Urbi et Obi (лат.: «Граду и миру») в день Пасхи с центральной ложи базилики св. Петра, сделав последний круг в толпе, чтобы благословить и поприветствовать собравшихся.

Так много было тем, на которые высказывался первый в истории Церкви аргентинский понтифик: это и внимание к бедным, и братство, и забота об общем доме, и решительное и безоговорочное «нет» войне. Но сердцем его послания, которое, безусловно, стало наибольшим прорывом, стал евангельский зов о милосердии – о близости и нежности Бога к тому, кто признает, что нуждается в Его помощи. Милосердие – это как «воздух, которым мы дышим», т.е. то, в чем мы больше всего нуждаемся, без чего невозможно было бы жить.

Весь понтификат Хорхе Марио Бергольо прошел под знаком этого послания, которое является сердцем христианства. Уже в самом первом «Ангеле Господнем», произнесенном 17 марта 2013 г. из окна папских апартаментов, в которых он никогда не жил, Франциск говорил о центральной роли милосердия, вспоминая слова, сказанные ему пожилой женщиной, пришедшей исповедоваться, когда он лишь недавно стал епископом-помощником Буэнос-Айреса: «Господь прощает все… Если бы Господь не прощал всего, мир не существовал бы».

Папа «с конца света» не внес никаких поправок в учение двухтысячелетней христианской традиции, но, по-новому вернув милосердие в центр ее учительства, изменил восприятие Церкви многими людьми. Он показал материнский лик Церкви, склоняющейся над раненным, особенно над раненным грехом. Церкви, делающей первый шаг к грешнику, как Иисус сделал это в Иерихоне, когда Его пригласил к себе в дом непрезентабельный и ненавидимый всеми Закхей, ни о чем его не спрашивая и не ставя ему никаких предварительных условий. И именно потому, что он впервые увидел, что на него так смотрят и так его любят, Закхей признал себя грешником, почувствовал в этом взгляде Назарянина толчок к обращению.

Столько людей две тысячи лет назад возмущались, увидев, как учитель входит прямо в дом иерихонского мытаря. В последние годы многих шокировали проявления радушия и близости со стороны понтифика-аргентинца ко всем категориям людей, особенно к «непрезентабельным» и грешникам. В своей первой проповеди на Мессе с народом в ватиканской церкви св. Анны Папа Франциск говорил: «Сколькие из нас, возможно, заслуживают осуждения! И оно было бы даже справедливо. Но Он прощает! Почему? По милосердию Своему, которое не стирает грех: лишь прощение Божье стирает грех, в то время как милосердие идет дальше. Это как небо: мы смотрим на него, и там так много звезд, но когда утром восходит солнце со всем своим светом, звезд становится не видно. Таково милосердие Божье: великий свет любви и нежности, так как Бог прощает не по декрету, а из нежности».

За все годы своего понтификата 266-ой преемник св. Петра показал лик Церкви близкой, умеющей свидетельствовать нежностью и состраданием, принимая в свои объятия всех, пусть даже рискуя при этом из-за реакции благонравных. «Я предпочел бы Церковь угловатую, раненную и испачканную, которая, однако, идет на улицы, – писал Франциск в «Evangelii gaudium», этой дорожной карте своего понтификата, – а не Церковь больную вследствие замкнутости и комфортной привязанности к собственной безопасности». Церковь, которая не полагается на человеческие силы, на протагонизм инфлюэнсеров, отсылающих лишь к себе и к стратегиям религиозного маркетинга, а становится транспарентой, чтобы явить милосердный лик основавшего ее и животворящего в течение двух тысяч лет вопреки всему.

Этот лик и эти объятия многие увидели и ощутили благодаря престарелому епископу Римскому, выходцу из Аргентины, который начал свой понтификат с того, что отправился молиться о мигрантах, погибших в море у Лампедузы, а закончил обездвиженным в инвалидной коляске, до последнего мгновения отдавая свою жизнь тому, чтобы свидетельствовать миру о милосердных объятиях Бога, близкого и верного в любви ко всем Его созданиям.

Андреа Торньелли

“Vatican News”
Перевод: "Кредо"











.